Адамс Д. Ресторан «У конца света». Главы 8, 9, 10 и 11
Автор: Рубрика: Переводы, У конца Света Опубликовано: 05-08-2001Глава 8
– Долго нам еще тут сидеть? – заскандалил Зафод. – Чего хотят эти… ну, кто они там… которые за окнами?
– Им нужен ты, Библброкс, – серьезно ответил Руста. – Они отвезут тебя на Фрогстар. Это самое ужасное место во всей Галактике.
– Ах вот как! – не испугался Зафод. – Сначала им придется меня поймать!
– Они тебя уже поймали. – спокойно сказал Руста. – Посмотри в окно.
Зафод выглянул из окна и обомлел.
– Земля улетает! – в искреннем недоумении воскликнул он. – Куда это они забирают землю?
– Они забирают здание, – объяснил Руста. – Мы в воздухе.
Мимо окна проносились густые облака.
Вырванную с корнем башню окружало кольцо темно-зеленых Фрогстаровых истребителей. Они излучали мощное силовое поле, которое, как паутина, опутывало башню и не давало ей упасть. Зафод в замешательстве тряс головами.
– За что мне все это? – патетически вопрошал он. – Стоило мне войти в редакцию, как ее тут же утащили. Что я такого сделал?
– Их беспокоит не то, что ты сделал, – ответил Руста, – а то, что ты собираешься сделать.
– А мое слово что, последнее?
– Ты уже сказал свое слово, много лет назад. Кстати, держись крепче, нам предстоит весьма ухабистый перелет.
– Если я только себя встречу, – угрожающе прошипел Зафод, – так себе морды начищу, мало не покажется.
В комнату притащился Марвин, бросил на Зафода обвиняющий взгляд, плюхнулся в угол и отключился.
На мостике «Сердца золота» стояла гробовая тишина. Артур смотрел прямо перед собой на подставку и думал. Он поймал вопросительный взгляд Триллиан. И снова посмотрел на подставку. И наконец увидел.
Он взял с подставки пять маленьких пластмассовых квадратиков и выложил их на доску, лежащую в центре стола.
Квадратики имели на себе буквы «К», «О», «Н», «Т» и «Р». Артур положил их рядом с другими квадратиками, которые уже лежали на доске и на которых было написано: «МЕРА».
– Контрмера, – сказал Артур. – И еще утроение очков. Кажется, я выигрываю.
Звездолет тряхнуло, и буквы, вот уже в который раз, слетели с доски.
Триллиан вздохнула и стала собирать их.
Из коридора доносился звук шагов Форда Префекта, который расхаживал от прибора к прибору, методично пиная каждый.
Почему корабль все время вибрирует, думал он.
Почему он покачивается из стороны в сторону?
Почему на приборах не показано, где находится звездолет?
Да и в самом деле, где он находится?
* * *
Левая башня здания редакции путеводителя «Автостопом по Галактике» пересекала межзвездное пространство со скоростью, которой ни до, ни после, не удалось достичь никакому другому архитектурному сооружению во всей Вселенной.
По комнате в верхнем этаже метался обозленный донельзя Зафод.
Руста сидел на краю письменного стола, проводя профилактическое техобслуживание полотенца.
– Куда, ты сказал, летит этот дом? – требовательно спросил Зафод.
– На Фрогстар, – повторил Руста, – самое ужасное место во всей Вселенной.
– А еда у них там есть? – поинтересовался Зафод.
– Еда? Ты, наверное, чего-то не понимаешь. Летишь на Фрогстар, а спрашиваешь про еду. Там не до еды.
– А без еды я вообще не долечу до Фрогстара.
В окне ничего не было видно, кроме помаргивавших огоньков силового поля и зеленоватых мазков, в которые на такой огромной скорости превратились истребители с Фрогстара. На такой скорости сам космос казался невидимым и нереальным.
– На, пососи, – сказал Руста, протягивая Зафоду полотенце.
Зафод вытаращился на Русту так, будто ждал, что у того из дырки во лбу на пружинке вылетит кукушка.
– Оно пропитано питательными веществами, – объяснил Руста.
– Ты что, дерьможорка?
– В желтых полосках протеин, в зеленых – комплексы витаминов В и С, а в розовых цветочках экстракт ростков пшеницы.
Зафод взял полотенце и придирчиво его осмотрел.
– А коричневые разводы? – осведомился он. – Это что?
– Соус барбекью, – ответил Руста. – Знаешь, временами пророщенная пшеница жутко надоедает.
Зафод с сомнением понюхал.
– Бррр, – констатировал он.
– Да, – согласился Руста. – Когда сосешь с этой стороны, то, как правило, приходится пососать и с другой.
– Почему это? – подозрительно спросил Зафод. – Там что?
– Антидепресанты, – объяснил Руста.
– Пожалуй, лучше не привыкать, – сказал Зафод, возвращая полотенце.
Руста забрал полотенце, слез со своего места, обошел кругом и сел в кресло, задрав ноги на стол.
– Библброкс, – спросил он, закладывая руки за голову, – а ты вообще представляешь себе, что с тобой будет на Фрогстаре?
– Меня покормят? – попробовал угадать Зафод.
– Да тебя самого скормят! – вскричал Руста, раздраженный невозмутимостью Зафода. – Пропустят через Воронку!
– Через какую-такую воронку?
– Воронку Глобальной Перспективы.
Зафод о таком никогда не слышал. И, зная наперечет все галактические развлечения, сделал вывод, что Воронка – не забава. Он спросил Русту, что это.
– Всего-навсего, – сказал Руста, – самая жестокая психологическая пытка, которой может быть подвергнуто разумное существо.
Зафод покивал головой.
– Значит, – обреченно вздохнул он, – это не еда.
– Послушай! – наконец рассердился Руста. – Человека можно убить, искалечить его тело, сломить его дух. Но только Воронка способна аннигилировать человеческую душу! Процедура занимает считанные секунды, зато ее действие длится всю оставшуюся жизнь!
– А ты горлобластер «Пан Галакт» пил? – быстро спросил Зафод.
– Воронка хуже.
– О-о-о-о! – согласился Зафод, впечатленный. – А ты не знаешь, почему эти… как их… хотят меня туда запихнуть? – помолчав, добавил он.
– Они хотят тебя уничтожить навсегда. Они знают, каковы твои планы.
– Может, они оставят мне записочку, чтобы я тоже знал?
– А ты знаешь, – сказал Руста, – знаешь, Библброкс. Ты хочешь найти Человека, который правит Вселенной.
– Он что, хорошо готовит? – спросил Зафод. Но, подумав, решил:
– Вряд ли. Если бы он хорошо готовил, ему бы дела не было до всего остального во Вселенной. Я хочу найти хорошего повара.
Руста тяжело вздохнул.
– А сам ты что тут вообще делаешь? – внезапно набросился на него Зафод. – К тебе какое все это имеет отношение?
– Я – один из тех, кто спланировал эту операцию. Вместе с Зарнивупом, Йоденом Франксом и твоим прапрадедом. И, конечно, вместе с тобой, Библброкс.
– Со мной?
– Да, с тобой…. Мне говорили, что ты сильно изменился, но я не представлял, до какой степени.
– Но…
– У меня в этом деле своя роль. И я непременно ее сыграю.
– Какая роль? О чем ты говоришь, мужик?
– Я ее сыграю, перед тем, как покинуть тебя.
Руста погрузился в непроницаемое молчание.
Чему Зафод был страшно рад.
Глава 9
Воздух на второй планете системы Фрогстар был разреженный и спертый.
Поверхность этой планеты, состоявшую из солончаков, высушенных болот, зарослей полусгнившей растительности и руин погибших городов, постоянно продували промозглые ветры. На планете не было жизни. Как и многие другие планеты в этой части Галактики, она давно уже была необитаема.
Завывания ветра жутко отдавались в старых полуразрушенных зданиях покинутых городов, но еще более ужасно звучали эти завывания, когда ветер ударял в основания высоких черных башен, раскачивавшихся там и сям на поверхности планеты. На вершинах башен жили колонии больших костлявых дурнопахнущих птиц, единственных уцелевших представителей цивилизации, когда-то обитавшей в этом мрачном мире.
Самые страшные завывания разносились вокруг строения, фурункулом торчавшего посреди унылой серой равнины, окружавшей развалины самого большого из покинутых городов.
Из-за этого фурункулом торчавшего сооружения Фрогстар и получил репутацию самого ужасного места во всей Галактике. Снаружи строение выглядело просто: стальной купол футов тридцать в диаметре. Но изнутри это было нечто настолько кошмарное, что мозг просто отказывался это воспринимать.
Метрах в ста, отделенное от купола участком растрескавшейся, усеянной всякой дрянью и непередаваемо мертвой земли, находилось нечто такое, что, вероятно, следовало бы именовать посадочной полосой. Во всяком случае, вокруг этого места возвышалось около тридцати неприглядных остовов аварийно приземлившихся зданий.
Возле останков чувствовалось присутствие некоего разума – разума, бродившего в ожидании.
Сейчас разум сосредоточил свое внимание в воздухе над поверхностью планеты. Прошло не так уж много времени, и вдалеке появилась темная точка, окруженная кольцом точек помельче.
Большой точкой была левая башня редакционного здания путеводителя «Автостопом по Галактике», проходившая через стратосферу Мира В системы Фрогстар.
Когда здание начало снижаться, Руста вдруг нарушил долгое и неловкое молчание, давно уже висевшее между ним и Зафодом.
Он встал и упаковал полотенце в рюкзак. Потом сказал:
– Библброкс! Теперь я выполню миссию, которую призван был выполнить.
Зафод взглянул на Русту из угла, где сидел, разделяя невысказанные мысли с Марвином.
– Ну? – коротко бросил он.
– Здание скоро приземлится. Будешь выходить, не выходи через дверь, – сказал Руста, – выходи через окно. – Удачи, – добавил он и вышел через дверь, исчезнув из жизни Зафода так же загадочно, как и появился.
Зафод рывком вскочил на ноги и подергал дверь за ручку, но Руста успел запереть ее. Зафод пожал плечами и вернулся в угол.
Через две минуты здание совершило аварийную посадку, шлепнувшись лепешкой среди прочих обломков. Эскорт истребителей деактивировал силовые лучи и взмыл ввысь, направившись в Мир А системы Фрогстар – местечко по всем статьям куда более приятное. Истребители никогда не приземлялись в мире В. Да и никто не приземлялся. По этой земле не ступала ничья нога, кроме дрожащих ног приговоренных к Воронке Тотальной Перспективы.
При падении Зафод довольно сильно ударился. Он лежал среди кучи обломков, в которые превратился кабинет. Он понимал, что ничего хуже с ним в жизни еще не случалось. Он чувствовал себя испуганным, одиноким, покинутым. Но в конце концов решил, что пришла пора пройти через то, через что ему суждено пройти.
Зафод осмотрелся. При падении в дверном проеме образовалась трещина, и дверь висела на одной петле. Окно, напротив, чудесным образом осталось цело и было закрыто. Зафод заколебался. Но потом подумал, что недавно покинувший его загадочный спутник прошел через все то, через что им пришлось пройти исключительно ради того, чтобы сказать то, что он сказал, а стало быть, у него были на это серьезные причины. Призвав на помощь Марвина, Зафод отворил окно. Снаружи клубилась пыль, поднявшаяся при крушении, сквозь пыль виднелись возвышавшиеся повсюду руины других зданий, а больше ничего видно не было.
Однако, это не сильно обеспокоило Зафода. Гораздо сильнее его озадачило зрелище, открывшееся перед его глазами, когда он посмотрел вниз. Кабинет Зарнивупа находился на верхнем этаже здания, и, хотя здание впечаталось в землю под углом в сорок пять градусов, спуск из окна по стене отнюдь не был пологим и вообще представлял собой верный путь к самоубийству.
Все же, после долгого колебания, под градом возмущенных взглядов, посылаемых Марвином, Зафод наконец решился и, сделав глубокий вдох, вылез на круто наклоненную стену. Марвин полез вслед за ним, и они вместе начали свой медленный и опасный спуск. От земли их отделяло тридцать этажей.
Легкие Зафода страдали от спертого воздуха и пыли, глаза слезились, голова кружилась от высоты.
Присутствие Марвина нисколько не помогало ему, и время от времени издаваемые роботом замечания типа: «Так вот какие занятия по душе вам, живым существам? Нет, мне просто интересно» нимало не способствовали поднятию духа.
На полдороге они остановились передохнуть. Зафод лежал, тяжело дыша от усталости и страха. Он взглянул на Марвина, и ему вдруг показалось, что тот выглядит чуточку, может быть, самую малость, но все же веселее обычного. Потом Зафод осознал, что это совсем не так. Просто по сравнению с его собственным настроением робот казался непривычно веселым.
В постепенно оседающих облаках пыли внезапно возникла, хлопая крыльями, большая тощая птица и, выпустив костлявые ноги, уселась на подоконник в паре метров от Зафода. Птица сложила некрасивые крылья и забалансировала, пытаясь сохранить равновесие.
Размах крыльев у этой птицы был, должно быть, не меньше шести футов, а голова и шея казались чрезмерно большими. У птицы было плоское лицо, недоразвитый клюв, а посередине внутренней линии крыла находились рудименты чего-то смутно напоминавшего человеческую кисть.
И вообще, птица была какая-то человекоподобная.
Она обратила на Зафода тяжелый взгляд и судорожным движением открыла клюв.
– Отвали, – сказал Зафод.
– Ладно, – безропотно согласилась птица и, захлопав крыльями, снова скрылась в пыли.
Зафод потрясенно наблюдал, как она улетает.
– Эта птица действительно разговаривала? – со страхом спросил он у Марвина. Зафод был готов выслушать любую альтернативную версию, например, что это была галлюцинация.
Но Марвин лишь подтвердил, что да, птица разговаривала.
– Несчастные создания, – произнес глубокий загробный голос над ухом у Зафода.
Резко повернувшись на звук – кто это?! – Зафод чуть не полетел вниз. Он уцепился за оконную раму и порезал руку. И повис, тяжело дыша.
Вокруг не было видно никакого подходящего источника, откуда мог бы идти голос. Невзирая на это, голос зазвучал вновь.
– У них, знаете, очень печальная история. Ужасная мутация.
Зафод дико озирался. Голос был звучен и спокоен. При других обстоятельствах его можно было бы назвать утешающим. Ничего, однако, утешительного не было в нем сейчас, когда он исходил неизвестно откуда и обращался к Библброксу, висевшему на оконной раме пятнадцатого этажа неудачно приземлившегося здания.
– А…. Э… – промямлил Зафод.
– Рассказать вам эту историю? – спокойно предложил голос.
– А вы кто? – тяжело выдохнул Зафод. – Вы где?
– Расскажу попозже, – пробормотал голос. Я – Гарграварр, Служитель Воронки Глобальной Перспективы.
– Почему я вас не вижу?
– Вам будет намного проще спуститься, – певуче сообщил голос, – если вы переместитесь на два метра влево. Почему бы вам не попробовать?
Зафод посмотрел налево и увидел, что ребро здания сверху донизу состоит из коротких углублений. Чувствуя облегчение, Зафод переполз туда.
– Давайте встретимся внизу, – сказал голос ему на ухо, удаляясь и затихая к концу фразы.
– Эй! – крикнул Зафод. – Вы куда?
– Спуск займет всего несколько минут, – ответил голос очень издалека.
– Марвин, – серьезно спросил Зафод у робота, уныло горбившегося неподалеку, – что, этот голос… он только что…
– Да, – коротко ответил Марвин.
Зафод кивнул. Он снова достал свои опасностечувствительные солнечные очки и надел их. Стекла были непроницаемо черны, хотя и изрядно, на тот момент, исцарапаны непонятным металлическим предметом, который неизвестно откуда взялся в кармане. Неважно, решил Зафод. Если не видеть, что делаешь, спуск пройдет значительно спокойнее.
Спустя несколько минут он пробрался по развалинам фундамента и, сняв очки, без сил упал на землю.
Марвин присоединился к нему буквально через секунду и лег лицом в пыль и грязь, не выказывая ни малейшего желания переменить положение.
– Вот вы и добрались, – неожиданно сказал голос над ухом у Зафода. – Извините, что так внезапно вас покинул, но, знаете, мой организм совершенно не переносит высоты. По крайней мере, – добавил он тоскливо, – у меня был организм, который не переносил высоты.
Зафод очень осторожно и внимательно осмотрелся по сторонам – вдруг он не заметил чего-то, откуда бы мог исходить этот голос. Ничего, однако, кроме пыли, мусора и торчащих обломков зданий, он не увидел.
– Послушайте… – нерешительно спросил он. – Почему я вас не вижу? Вы где?
– Я здесь, – медленно произнес голос. – А мое тело хотело прийти, но оно, к сожалению, очень занято. Знаете, того повидать, этому позвонить, дела, дела.
После паузы, в которой явственно угадывался тоскливый вздох, он добавил:
– Вы ведь знаете, тела, они все такие.
С этим Зафод мог бы и поспорить.
– Видимо, когда-то знал, – только и сказал он.
– Единственное, на что я надеюсь, так это что его отправили на принудительное лечение и оно сможет наконец отдохнуть, – продолжал голос, – в последнее время оно жило как в угаре.
Голос умолк. Зафод неловко огляделся. Он не понимал, здесь ли еще говоривший или опять куда-то делся. Но голос снова заговорил:
– Значит, вас должны пропустить через Воронку?
– М-да, – ответил Зафод, тщетно пытаясь изобразить безразличие, – но эта штука может пока подождать. Я совершенно не тороплюсь. Я, пожалуй, прошвырнусь тут по окрестностям, полюбуюсь на местные пейзажи…
– А вы представляете себе местные пейзажи? – спросил голос Гарграварра.
– Пока нет…
Зафод выкарабкался из развалин и завернул за угол здания, загораживавшего обзор.
Он оглядел простиравшийся перед ним ландшафт Мира В системы Фрогстар.
– Что ж, – сказал Зафод, – тогда я просто прошвырнусь.
– Нет, – возразил Гарграварр. – Воронка ждет вас. Вам придётся пойти за мной.
– Да?! – забазарил Зафод. – И каким же это образом?
– Я буду вам напевать, – сказал Гарграварр, – идите на голос.
По воздуху поплыл тихий плачущий мотив, бледный, печальный, однообразный. Зафоду пришлось сильно напрячь слух, чтобы понять, откуда идет звук. Медленно, спотыкаясь, он побрел на зов. А что оставалось делать?
Глава 10
Вселенная, как уже не раз отмечалось, до безобразия велика – о чем большинство людей ради собственного спокойствия стараются не думать. Многие с удовольствием ограничились бы местечком поменьше, зато созданным по собственному разумению, и, кстати сказать, почти все разумные существа так и поступают.
Например, на краю Восточного Рукава Галактики есть большая лесистая планета Огларех, все «разумное» население которой живет на сравнительно маленьком оглареховом дереве. На этом дереве они рождаются, растут, влюбляются, вырезают на коре глубокомысленные опусы касательно смысла жизни, неподвластности смерти и важности контроля за рождаемостью, сражаются в своих малюсеньких войнах и в конце концов умирают, после чего их вывешивают на веревках с нижних сторон наименее доступных ветвей.
Единственными оглареханцами, когда-либо покидавшими дерево, были те, кого изгнали с него за непростительное преступление: интерес к тому, возможна ли жизнь на других деревьях и не являются ли оные деревья галлюцинацией тех, кто ест слишком много огларехов.
Каким бы экстравагантным не казалось нам подобное поведение, во всей Галактике не найдется формы жизни, в той или иной степени не грешившей тем же, и именно поэтому Воронка Глобальной Перспективы так ужасна.
При пропускании через Воронку вам на долю секунды показывают непостижимое величие всего сущего, среди которого прячется крохотная табличка, микроскопическая точка на микроскопической точке, с надписью: «Это – ты».
Перед Зафодом простиралась скучная серая равнина, вся в руинах и обломках. Между ними дико носился ветер.
Посреди всего этого высился похожий на фурункул стальной купол. Туда-то, как понял Зафод, они и направлялись. Это была Воронка Глобальной Перспективы.
Он остановился и в унынии уставился на Воронку. В это время оттуда донесся нечеловеческий вопль ужаса. Такой вопль мог издать лишь тот, у кого из тела выжигали душу. Ветер подхватил этот вопль и понес его по равнине.
Зафод вздрогнул от страха, и кровь его, казалось, превратилась в жидкий гелий.
– А это еще что такое? – прошептал он беззвучно.
– Запись, – объяснил Гарграварр, – голоса последнего человека, пропущенного через Воронку. Такую запись положено проигрывать следующей жертве. Что-то вроде прелюдии.
– Кошмар какой, – заикаясь, сказал Зафод. – А нельзя ли нам куда-нибудь улизнуть ненадолго, может, в ресторан, чтобы хорошенько все обдумать?
– Насколько я знаю, я нахожусь именно в ресторане. То есть, мое тело. Оно теперь ходит по ресторанам без меня. Говорит, я вечно все порчу. Хей-хо.
– А что, собственно, такое с вашим телом? – спросил Зафод, стремясь насколько возможно оттянуть то, что ему предстояло.
– Оно… оно занято, понимаете ли, – ответил Гарграварр неуверенно.
– Вы хотите сказать, что у него теперь другая душа? – уточнил Зафод.
Наступила продолжительная и, надо сказать, ледяная пауза. Потом Гарграварр заговорил снова.
– Должен сказать, – произнес он через силу, – что я нахожу ваше замечание не слишком деликатным.
Зафод смущенно и невнятно пробормотал что-то вроде извинения.
– Ничего страшного, – смягчился Гарграварр, – вы не обязаны знать.
Голос его задрожал.
– По правде говоря, – по его интонации было ясно, насколько ему трудно сохранять спокойствие, – мы решились на узаконенный разъезд. Но боюсь, дело кончится разводом.
Голос умолк, а Зафоду было абсолютно нечего сказать. Он промямлил нечто невразумительное.
– Думаю, мы с самого начала не подходили друг другу, – продолжал Гарграварр, – мы никогда не могли получать удовольствие от одних и тех же вещей. Мы вечно скандалили из-за секса и рыбалки. Мы, правда, пробовали совместить одно и другое, но это, как вы догадываетесь, привело к катастрофе. И теперь мое тело отказывается меня впускать. Не хочет даже меня видеть…
Снова воцарилось трагическое молчание. Ветер порывами носился по равнине.
– Оно говорит, что я живу в нем, как в гостинице. Я говорил, что так вообще-то и должно быть, что я и должен жить в нем, но оно сказало, что ничего другого от меня и ожидать нельзя и что я со своим умничаньем могу идти сам знаю куда. В общем, мы расстались. Наверное, оно получит опекунство над моим именем.
– Да что вы? – спросил Зафод со слабым интересом. – А как ваше…?
– Гойшок, – ответил голос. – Гойшок, фамилия – Гарграварр. Этим все сказано, правда?
– Эээээ… – посочувствовал Зафод.
– Поэтому я, бестелесный дух, и работаю здесь Служителем Воронки Глобальной Перспективы. Никто более не ступает на поверхность этой планеты. Кроме приговоренных к Воронке – но они, боюсь, не в счет.
– А?…
– Я вам расскажу одну историю. Хотите послушать?
– Ээээ…
– Много-много лет назад это была веселая, счастливая планета – люди, города, магазины, обычный, нормальный мир. За одним, пожалуй, исключением. На центральных улицах было несколько больше обувных магазинов, чем нужно. Постепенно, незаметно, число их все увеличивалось и увеличивалось. На самом деле, это известный экономический феномен, но наблюдать его в действии было просто ужасно. Чем больше становилось магазинов, тем больше обуви приходилось выпускать, и тем хуже становилось ее качество. Чем хуже становилось качество обуви, тем больше приходилось ее покупать, чтобы было в чем ходить. В общем, магазинов становилось все больше, до тех пор, пока экономика этой планеты не достигла того, что, по-моему, называется Обувным Горизонтом. Стало экономически невыгодно строить что-либо, кроме обувных фабрик. В результате – коллапс, разруха и тлен. Население большей частью вымерло. Очень немногие, те, у кого была врожденная генетическая нестабильность, мутировали и превратились в птиц – одну из них вы видели – которые прокляли свои ноги, прокляли землю и поклялись, что никто никогда более не ступит на нее. Несчастные. Ладно, пойдемте. Я должен отвести вас в Воронку.
Зафод в изумлении потряс головами и побрел вперед по равнине.
– А вы, – спросил он, – вы тоже отсюда, из этой дыры?
– Да что вы, – пришел в ужас Гарграварр, – я из Мира С. Там красиво. Прекрасные места для рыбалки. Я туда летаю по вечерам. Конечно, теперь я могу только наблюдать. А на этой планете Воронка – единственное место, где хоть что-то происходит. Ее пришлось построить здесь, потому что во всех остальных местах не дали разрешения.
В этот момент воздух наполнился еще одним ужасающим стенанием. Зафод содрогнулся.
– Что же может так напугать человека? – еле слышно спросил он.
– Вселенная, – просто ответил Гарграварр, – бесконечная Вселенная. Бесконечное число солнц, бесконечные расстояния между ними, и где-то среди всего – ты сам, невидимая точка на невидимой точке, ничтожно маленький.
– Не забывайте, я все-таки Зафод Библброкс, не кто-нибудь! – Зафод попытался встряхнуть свое эго, точнее, его жалкие остатки.
Гарграварр не ответил, но возобновил свое похоронное мычание, и под это мычание они в конце концов дошли до тусклого стального купола в центре равнины.
Когда они подошли вплотную, в стене с гудением распахнулась дверь, сквозь которую была видна маленькая темная комната.
– Заходите, – сказал Гарграварр.
Зафод в ужасе отшатнулся.
– Что, прямо сразу? – ахнул он.
– Сразу.
Зафод сунул нос внутрь: комнатка крошечная. Стены обшиты сталью. Места едва хватает на одного человека.
– Что-то… что-то это не похоже на воронку, – проговорил Зафод.
– А это не Воронка, – сказал Гарграварр, – это лифт.
С бесконечным трепетом Зафод вошел внутрь. Он чувствовал, что Гарграварр находится в лифте вместе с ним, хотя бестелесный дух и решил некоторое время помолчать.
Лифт стал спускаться.
– Мне бы надо как-то подготовиться, настроиться, – пробормотал Зафод.
– На это невозможно настроиться, – сурово ответил Гарграварр.
– Да уж, вы знаете, как заставить человека почувствовать себя не в своей воронке. То есть, тарелке.
– Это не я. Это здешняя атмосфера.
На дне шахты лифт открылся, и Зафод, споткнувшись, вышел в маленькую, лаконично оформленную, стальную комнату.
В дальнем конце стояла простая стальная кабинка, ровно такого размера, чтобы в нее мог поместиться один человек.
Совсем простая кабинка.
Она соединялась с какими-то приборами и датчиками одним толстым проводом.
– И это все? – удивился Зафод.
– Все.
– «Не так уж страшно», подумал Зафод.
– Надо зайти внутрь, да? – спросил Зафод.
– Да, – ответил Гарграварр, – причем прямо сейчас.
– Окей, – сказал Зафод.
Он открыл дверь кабинки. Ступил внутрь.
И стал ждать.
Через пять секунд раздался щелчок, и в кабинке вместе с Зафодом оказалась вся Вселенная.
Глава 11
Воронка Глобальной Перспективы создает общую картину Вселенной на основе принципов экстраполяционного анализа материи.
В двух словах: каждый отдельный элемент материи Вселенной тем или иным образом связан с каким-либо другим элементом материи Вселенной, а следовательно, теоретически возможно экстраполировать всю Вселенную целиком – все солнца, все планеты, их орбиты, их состав, их экономику, их социальные структуры – на основе анализа, скажем, маленького кусочка торта-безе.
Человек, изобретший Воронку Тотальной Перспективы, сделал это с единственной целью досадить своей жене, порядком его доставшей.
Трин Трагула – так его звали – был мечтатель, мыслитель, философ, короче, по определению его жены, идиот.
Она грызла его непрерывно, считая, что он проводит несоразмерно много времени, глазея на звезды или размышляя над устройством канцелярской кнопки, не говоря уже о сотне лет, потраченной на спектрографический анализ безе.
– Нужно же как-то соизмерять! – говорила она, иной раз до тридцати восьми раз на дню.
«Ну, я ей покажу соизмерять», решил Трин и построил Воронку Тотальной Перспективы.
К одному входу он подключил непостижимость всего сущего, экстраполированную из кусочка торта-безе, а к другому входу – свою жену, так, что когда Воронка заработала, она на одно мгновение увидела всю бесконечность Вселенной и самое себя по сравнению с ней.
К немалому ужасу Трина Трагулы, шок, испытанный его женой, был столь велик, что ее мозг оказался полностью аннигилирован, однако, Трин несколько утешился, когда понял, что ему удалось установить следующее: если какая-либо форма жизни хочет успешно существовать во Вселенной такого размера, то единственное, чего ей ни в коем случае нельзя делать, так это соизмерять.
Дверь Воронки распахнулась.
Бестелесный дух Гарграварра мрачно ожидал неподалеку. Надо сказать, что Зафод Библброкс ему, в общем и целом, понравился, как человек, обладающий многими интересными качествами – пусть даже в подавляющем большинстве отрицательными.
Гарграварр огорченно ждал, что Зафод выпадет из кабинки, как выпадали до него все его предшественники.
Вместо этого, Зафод бодро шагнул ему навстречу.
– Салют! – сказал он.
– Библброкс… – ошеломленно прошептал дух Гарграварра.
– Выпить есть? – спросил Зафод.
– Вы… вы… были в Воронке? – глупо спросил Гарграварр.
– А где ж я, по-твоему, был?
– Она работает?
– А как же!
– И вы видели всю бесконечность Вселенной?
– Ясен пень! Симпатичное местечко, между прочим.
Дух Гарграварра так и задымился от удивления. Если бы его тело было при нем, оно бы непременно село на землю с широко раскрытым ртом.
– И вы видели себя, – разделяя слова, спросил Гарграварр, – по сравнению с ней?
– Да-да-да, – игриво ответил Зафод.
– И… что вы почувствовали?
Зафод нахально ухмыльнулся.
– Мне показали то, что я и так знал. Я – классный, классный, классный мужик! Я же сказал, я – Зафод Библброкс!
Его блуждающий взгляд завороженно остановился на источнике питания Воронки.
– Ага! Это у нас что, тортик? – плотоядно выдохнул Зафод.
– Жадной рукой он вырвал из пучка проводов соблазнительное кондитерское изделие.
– Просто передать не могу, – проурчал он хищно, – как давно я этого хотел!
И сожрал торт.
Предыдущая | Содержание | Следующая глава
Метки: Дуглас Адамс, Перевод Спивак